Моника Беллуччи призналась в отношениях с Тимом Бертоном: «Это одна из тех встреч, которые редко случаются»
Моника Беллучч и Тим Бертон В последние годы Моника Белуччи и Тим Бертон встречались только на красных дорожках и на фотоколле. Но недавно актриса и режиссер встретились на съемочной площадке фильма «Малефисента: Владычица тьмы» и это была одна из самых романтических встреч в жизни актрисы. «Я думала о тебе на протяжении всего дня... Я люблю тебя, Тим, и надеюсь, что мы когда-нибудь будем вместе», — написала Моника в Instagram (Орфография и пунктуация здесь и далее авторские. — Прим. ред.).
По словам актрисы, съемки были очень напряженными, но Тим оказался настоящим джентльменом. Он приносил ей кофе в постель, кормил ее мороженым и носил на руках. Тим Бертон и Моника Беллучи Моника также много времени проводит в компании своего мужа, итальянского модельера Джакомо Кастильоне. В январе 2017 года она родила ему дочь Матильду. Кстати, дочь Беллуччи родилась с наследственной болезнью, которая называется синдром Дауна.
Монику не раз обвиняли в том, что она как-то влияет на рождение ребенка. Но актриса была непреклонна, говоря, что хочет родить именно от своего супруга. «У меня никогда не было никаких сомнений в том, кто отец моего ребенка. Я знаю, что это мой муж. И я не буду скрывать, что он повлиял на его появление на свет. Я была в Италии, когда забеременела. Мы с мужем решили, что, если у нас родится девочка, мы назовем ее Матильдой», — цитирует Монику Беллуччи журнал «7 Дней».
«Когда я была беременна, я часто думала о том, как назову свою дочь. Решила, что буду звать ее Мадлен. Потом подумала, что будет очень мило, если она будет похожа на меня. А потом, когда я уже была на последнем месяце, муж сказал мне, что родится мальчик. Он был очень удивлен. Для него это было неожиданностью. Мы оба были счастливы и радовались, представляя, как будет выглядеть ребенок. Мы даже придумали имя — Маро. Оно означает «маленький человек».
В тот момент я почувствовала себя очень счастливой. Я не думала, что Маро может быть девочкой. Мне казалось, что это просто имя для мальчика. Но я ошибалась! Я думала, что у меня будет еще один ребенок. Но потом... Я всегда хотела иметь троих детей. Но Бог дал мне только одного. И я всегда считала, что он был моим ребенком. Теперь я понимаю, что ошиблась. На самом деле это был не мой ребенок, а Маро!»
«Но, мамочка, — сказала я тогда, — почему ты всегда думала, что мой отец — это мужчина? Ты же не знала его!» «Да, не знала, но я никогда не сомневалась в этом. Ты была такой красивой девочкой, я любила тебя больше всех на свете. А Маро был маленьким мальчиком, и я думала, что твой отец, наверное, был очень хорошим человеком. Он любил тебя, поэтому я не могла не любить его тоже. Я любила его, как своего отца. Вот почему я любила и твоего брата. Он был единственным мужчиной, которого я любила.
И я всегда любила твоего отца». Она вздохнула и снова вытерла свои глаза. «Мамочка, — спросила я, — а где он сейчас?» «Он умер от рака в прошлом году. С тех пор как он умер, я уже не могу думать о нем иначе, чем о человеке, который был твоим отцом. Но я так любила его! Я люблю его до сих пор». «А где он похоронен?» «У нас не было могилы, — ответила она, — и до сих пор нет. У нас есть только крестик на камне, который не является могилой. Это место не может быть могилой, потому что его нет».
